День Апельсиновых Сосулек. Эпилог.

«Меня терзают смутные сомнения...» - беззастенчиво сплагиатил Моссельпром Версачче. «Один случай – это всего лишь просто один случай, но два...»

«... ну, всего два случая – это простое совпадение.» - не упустил возможности разойтись во мнениях Монпарнас Пикадилли.

«Чума на оба ваших торговых дома!» - подумал Мэрри Крикет, а вслух сказал примиряющее:

«Зато три случая – это уже повторяемость.»

«А четыре случая – это тенденция,» - поддержал его добродушный сон-барон Зёвушка.

«Пять случаев - это явный тренд,» - козырнул заграничным словом понечётный адмирал Моряккис.

«Шесть случаев – это закономерность, господа,» - важно поставил терминологическую точку Пусик Занудкинд.

И все посмотрели на бывшую королеву Селёдкину. А бывшая королева Селёдкина сделала большие невинные глаза и посмотрела на потолок. И все сделали то же самое. 

Потолок! Ну да, конечно же. На потолке висела люстра. А с люстры свисали Денежки. Три Золотые Денежки и три Денежки Серебряные. Дзинькая, сияя и сверкая начищенными бочками, аверсами, реверсами и даже гуртом (последнее – явно на радость Занудкинду). Смеясь, качая золотыми и серебряными бантиками, дразнясь и показывая языки.

Господин мэр с трудом, но вспомнил, что он – господин мэр. Лицо, облеченное, так сказать, властью и наделенное полномочиями. Обязанное, некоторым образом, поставить гуртом... тьфу-ты-господи! Поставить ребром этот простой вопрос: что это было, мамамиа?!

«Кхе-кхе... уважаемая королева Селёдкина...» - несколько издалека начал он и тут же поплатился.

«Её Королевское Величество!» - затопал лаковыми штиблетами Скандалинс. – «Мэрии многое можно простить: аварию на перекрестке Коридорного проспекта и Малого Комодного переулка, отсутствие ограничений на использование статуй и скульптур в городских парках в несанкционированных целях для неопознанных птичек и опознанной Кукушки, плохую работу Главных торговых домов Имбирвилля и Войну Золотой и Серебряной Тесьмы, непродуманную текстильную политику, но невозможно, вы слышите?! не-воз-мож-но простить неуважительное отношение к королеве...»

И Скандалинс неожиданно заплакал. И Сэнди, его Песчинка Воспоминаний, заплакала вместе с ним.

«Шарль?» - негромко сказала королева. – «Шарль, милый...»

Она накрыла исцарапанной обветренной ладонью его руку, обвела взглядом посетителей кондитерской и улыбнулась:

«Господа. Я задолжала вам объяснения, да.»

И стало тихо-тихо. Как в тронном зале. Как когда-то, когда слушая ее, задерживали дыхание, чтобы не пропустить ни слова своей обожаемой королевы. Селёдкина грустно покачала головой, но все-таки опять улыбнулась:

«Видите ли, я хотела провести эксперимент. Я хотела проверить, правда ли, что Денежки с моего денежкового дерева приносят удачу, успех, богатство, выигрыш. Поэтому я принесла их с собой и...»

«Хи-хи-хи!» - закричала одна пфеффелька. – «Я видела! Я видела! В кошелечке!»

«Кошелечек такой красивенький, с гербом! Хи-хи-хи» - подхватила другая пфеффелька.

«А монетки, хи-хи-хи, еще красивее!»

«Почти как пфеффельки, хи-хи-хи!»

«А потом королева Селёдкина, хи-хи-хи, кошелечек открыла!»

«Хи-хи-хи, денежки оттуда как выскочили!»

«А Селёдкина им что-то сказала, хи-хи-хи!»

«Сказала,» - подтвердила королева. – «Я попросила их выбрать себе человека и забраться к нему в карман, на плечо, на рукав, это неважно. Даже если бы Денежки просто пришли бы к ним в дом и выбрали бы себе крючок на стенке, то в этот дом пришло бы богатство, слава и успех. Да-да. Вы понимаете? У Денежек действительно получается делать жизнь своим людям богаче и изобильнее!»

Она придвинула к себе большущую тарелку со сладостями, не торопясь выбрала два румяных кренделька из маковых росинок, один для себя, другой для Скандалинса, и спросила Большую Марту:

«Кстати, дорогая... Мы тут поспорили с Перечной пфеффелькой, будет ли у тебя сегодня выручка.»

Большая Марта расхохоталась и пошла открывать кассу у порога: слушайте, ну что толку повторять про то, что сегодня за угощение платят не монетками, а песенками? Лучше показать пустой ящичек кассы – и дело с концом, а потом пусть уж и бывшая королева Селё... ой!

«Мамочки...» - прошептала Марта.

«А по-моему – монетки!» - ответила Селёдкина.

Да-да. Монетки. Ровно пятьдесят золотых монеток и пятьдесят монеток серебряных, долг Мартинички дракону Мак-Бук-Бяке. И Денежки на люстре довольно зазвенели. А королева Селёдкина, бывшая королева Селёдкина запела. В конце концов, даже особы королевской крови должны платить за свои крендельки.

Все королевство моё без труда
Можно упрятать в коробку от чая.
Нет, я не знаю, что сделать, когда
Ты, мой король, у меня заскучаешь.
Бархат с шелками?

                      Ну что ты. Их нет.
Не запаслась я тряпьем, а корону
Склеила я из простого картона
В прошлую среду примерно в обед.
Ты уезжаешь? А как же...

                                   Прощай!
Нам, королевам, пристало ли плакать!
Это лишь дождь да осенняя слякоть.

Сердце болит. Уезжай! Уезжай!!
Не оглянусь посмотреть на порог.
Кисти возьму и смешной акварелью

Герб нарисую я над колыбелью.

Жаль, что и он из картона, сынок.